Вавилов Кузьма Николаевич,

участник Великой Отечественной войны

Родился 9 сентября 1922 года. Призван в ряды Красной Армии в ноябре 1941 года. Воевал на III Белорусском фронте с августа 1942 года по январь 1945 года. Служил на Северном Кавказе. Награды: орден Красной Звезды, медали «За отвагу», «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.», «За взятие Кенигсберга». Последнее место работы – Лисаковский горно-обогатительный комбинат, слесарь аварийно-восстановительныхработ на фабрике ГМО.

«Олар Жеңіспен оралды! Они вернулись с Победой! Лисаковск, Алтынсаринский и Наурзумский районы». Костанай, 2010, с.36.

Был призван 21 ноября 1941 года в армию, зачислен в воздушно-десантные  войска. В Саратовской области сформировалась бригада, в составе которой был К.Н.Вавилов, бригаду перебросили  на оборону Москвы, разгрузили в г.Дмитрове, затем в августе 1942 года перебросили на Северный Кавказ, присоединили к 10 стрелковому корпусу. Бригада стала именоваться «7-ая гвардейская» и вступила в боевые действия. При освобождении  станицы  Ищерской, недалеко от г.Маздока  К.Н.Вавилов был ранен. После  излечения  был направлен  в г.Тбилиси, где сформировалась 10 артиллерийская дивизия 157 артиллерийского полка. Дивизия была переброшена в г.Бобруйск, на 3 Белорусский фронт. После освобождения части Белоруссии и Литвы  дивизия перешла государственную границу и вышла на территорию Восточной Пруссии.  К.Н. Вавилов участвовал в освобождении г.Кенигсберга, порта Пиллау. Конец войны он застал на гряде «Фритгауен».

Информация поступила из фондов историко-производственного музея Лисаковского горно-обогатительного комбината.

Из воспоминаний К.Н.Вавилова:

«Наверное, каждый, кто воевал, особенно помнит какой-то один бой, атаку,  какое-то особенно дорогое событие, что он пронес через всю жизнь.  Вот и у меня. Ушел на фронт  — то я добровольцем – 19 лет мне  тогда было.  Сформировали нас в Куйбышеве (сам я из Куйбышевской области) и сразу направили под Москву. Там пришлось, и выдержать и первый в моей жизни бой под Дмитровом.

А потом неожиданно нашу бригаду отправили на защиту  Северного Кавказа. Под Грозный.  Погрузили в поезд, и несколько суток ехали мы по тревожной, объятой огнем, земле. Проехали всю Волгу, стояли в Астрахани. И всюду – тревожные лица женщин, детей, всюду напутствия и надежда, светившаяся в глазах – вы уж защитите нас. Всюду бомбежки, приготовления к обороне. Такое не забывается. Может быть, именно тогда мы, фактически необстрелянные, безусые юнцы, проникались чувством Родины великой, со всей серьезностью начинали чувствовать свою ответственность  за судьбу своей страны, своего народа.

И вот прибыли в Махачкалу. В этот же день, прямо с поезда часть из нас  отправили в Грозный на митинг. А над городом – зарево пожарищ, беспрестанные бомбежки.  Митинг был коротким. Выступали горожане, выступали солдаты. Грозненцы надеялись на нас и просили защищать город, не жалея сил.  А потом горожане нашли возможность показать нам фильм «Свинарка и пастух». Я этот фильм до сих пор в подробностях помню. Вот так – под непрерывным обстрелом врага, в тревожной обстановке готовящегося к обороне города, мы сидели и смотрели художественный фильм.

На второй день мы уже шли пешком. Весь день, потом – ночь. На другой день. И вот ужин. Только мы приготовились, как команда – приближается немецкая пехота. Первый бой на Кавказской земле. И началось. Перерывов мы не помнили. Бой за боем, прет фашистская техника: то обстреливают, бомбят самолеты, то идут танки, то пулеметчики. Немец рвался к сердцу Кавказа. Мы дрались за каждый клочок земли, за каждую пядь. Все меньше нас становилось. Подкрепления мы не ждали. Вот уже и от батальона человек 10 осталось. Да что там говорить — из всей бригады человек 30. А немец прет. Наглый, ожесточенный.

Помню случай. Встретил я как-то  друга – из одного села мы с ним. Вместе на фронт ушли, вместе под Москвой были. А потом долго я его не видел. А тут встретились. Отошли в безлюдную траншею – давай расспрашивать друг друга: Как воюешь? Где? Какие вести из дома? А тут, видимо, немец из самолета нас приметил. И давай обстреливать. Круг сделает, вираж и пулеметной очередью по траншее. Мы то к одной стенке шарахаемся, то к другой прижмемся. Долго так гонял. Да безрезультатно. А был случай – многие наши солдаты видели. Вражеский немецкий летчик гонялся за беззащитной, обезумевшей от страха женщиной по полю. Много было таких случаев, что только больше закаляли нашу ненависть к врагу. И хоть мало нас стало, а теснили мы врага.

Потом ранило меня. И остальные военные годы я шел уже в составе 3-го Белорусского фронта. До самого Кенигсберга. Но больше всего остались в памяти бои под Грозным.

После войны  я со многими земляками, однополчанами поддерживал связь. И вот в прошлом году, в октябре пригласили меня  на встречу ветеранов в Грозный.

Эта первая встреча ветеранов мне очень запомнилась. Особенно как нас встречали – как дорогих гостей.  В первый же день как приехали (вернее, на  следующий – т.к. многие, в том числе и я, прилетели вечером, ночью), повезли нас по городу. Потом высадили из автобуса и предложили метров 100 до памятника Ленину пройти пешком. И вот тут – то нас встретили Грозненцы. на улицах – толпы людей. Много цветов. Нас буквально забросали ими. Трудно было подавить волнение от этой встречи. И радостно сознавать, что помнят люди те страшные годы, не иссякла, не померкла их благодарность защитникам города.  Для нас воевавших на этой земле, нет большей радости, чем такая встреча.

А потом нас повезли на места бывших боев. Сейчас там всюду виноградники. Но до сих пор находят люди здесь воинское снаряжение. Личные вещи солдат, оружие, человеческие кости. Сколько их здесь лежит —  неопознанных, неизвестных пока еще  советских воинов, погибших при защите города.  Все находят и находят  жители останки русских солдат и бережно хоронят их в братских могилах. А юные следопыты ведут поиск – кто и как погиб на Кавказской земле. Очень много здесь братских могил, памятников погибшим. Я, например,  в списках нашел только две знакомые фамилии. А сколько их еще лежит здесь, не доживших до победы, кого не  дождались дома и до сих пор не знают, где похоронен. Идет поиск и верится,  что ребятам удастся разыскать всех. Кто сложил здесь свою голову.

40 лет прошло. А здесь, на Кавказской земле, все еще находят смертоносные остатки войны. Осторожно выкапывают саперы мины, снаряды, и звучат  в отдалении тревожные взрывы. Как торжественный салют павшим, как грозное напоминание.

«Не  забыть мне Кавказскую землю» Лисаковская новь  № 15 от 23 февраля 1983г.